Профессор университета Министерства внутренних дел РФ имени В.Я. Кикотя Татьяна Дерюгина в ходе XI Международного Петербургского юридического форуму (ПМЮФ) рассказала РАПСИ о востребованности у властей и бизнеса цифровых юристов, о методиках их развития и подготовке новых кадров в этой сфере.


Расскажите, пожалуйста, насколько актуальны программы образовательные в сфере цифры? Какие есть отклики у выпускников ваших программ? Насколько популярны эти программы?

Безусловно, мы живём в новой реальности. И, как говорил один из известных учёных, если физический мир, в котором мы существуем, мы не можем воздействовать на физические законы, то виртуальный мир создали мы сами. Это значит, что мы можем воздействовать на эти законы, можем руководить ими, и поэтому все программы, которые связаны с цифрой, очень востребованы. Востребованы они студентами и с точки зрения понимания виртуальных технологий, и с точки зрения регулирования права, так как мы готовим всё-таки студентов-юристов, специалистов, которые будут бороться с киберпреступностью. Безусловно, преступники тоже грамотные, они не стоят на месте. Они тоже знают все средства воздействия, искусственный интеллект. Они применяют эти технологии. Соответственно, наша задача подготовить тексты, которые могут противодействовать этой преступности.

Конечно, надо отметить, что законодательство, которое сейчас существует немного отстаёт от базиса, то есть экономические отношения изменились, требуется правовое регулирование. К сожалению, оно только создаётся. И процесс отставания — это закономерный процесс. Раньше традиционные институты права пользовались традиционными правовыми средствами. А сейчас нужны новые средства. Процесс разработки этих новых средств — длительный процесс проб и ошибок. Поэтому и ученые, и законодатель, и преподаватели – мы все работаем над этой темой. Наши студенты, все наши направления, которые связаны с IT-технологиями, с борьбой с киберпреступностью очень востребованы.

Безусловно, законодатель в этом должен помочь. Приведу пример. Допустим, следователь раскрывает киберпреступления. Ему надо знать не только основной понятийный аппарат, как он работает с киберпреступлениями. До сих пор не решен вопрос места совершения преступления. То есть, это территория конкретная? Это место жительства преступника? Это местонахождение компьютера потерпевшего? То есть этот вопрос не решён. И нам, как преподавателям, очень тяжело преподавать студентам, потому что на самом деле мы сами не знаем, что это такое.

Или, например, очень известный из криминалистической практики пример изъятия дампа памяти компьютера. Дамп памяти компьютера хранит всю необходимую информацию. Мы студентам говорим, что обязательно надо изымать дамп памяти, чтобы проследить за тем, как совершалось киберпреступление, каким образом оно совершалось, какие операционные системы задействованы. Законодатель нам не помогает, он не обязывает следователя изымать дамп памяти. И вот здесь встает проблема, которую мы в нашем ВУЗе решаем. То есть мы готовим специалистов, которые знают, как изъять дамп памяти, знают компьютерную программу, совместимость программ, при помощи которых можно изъять дамп памяти. Думаю, что в этом смысле мы, наверное, передовики, потому что еще законодатель ничего не сделал, а наши студенты уже знают, как это делать и как использовать эту программу.

Вопрос о востребованности ваших выпускников у бизнеса и государства. Удовлетворяет ли университет эти запросы? Есть ли обратная связь от бизнеса и государства? Довольны ли они результатом?

Да, они на самом деле очень довольны. Некоторые технологии, которые мы используем, действительно передовые. То, что на практике мы готовим специалистов, которые могут противодействовать киберпреступлениям, признается на всех уровнях власти. Более того, наши специалисты востребованы не только, скажем так, властями, но и любой компанией, которая сталкивается каждый день с киберпреступлениями. Наши специалисты работают в этих компаниях, помогают бороться с агрессией, которая сейчас происходит в цифровом поле. Поэтому я могу сказать, что наши специалисты востребованы. Думаю, что все программы, которые связаны с цифровизацией, цифровыми технологиями, будут только всё больше и больше развиваться.

Один из участников наших постоянных дискуссий на вопрос, какими компетенциями и знаниями должен обладать цифровой юрист, ответил кратко, что цифровой юрист должен знать Гражданский кодекс. Скажите, по вашему мнению, какими качествами должен обладать цифровой юрист и каким ключевым навыкам вы их учите на своих программах?

Лет через десять вы зададите мне этот же вопрос и я скажу, что главное в цифровом юристе, чтобы он умел контролировать искусственный интеллект, который будет решать правовые задачи. Однако сегодня, наверное, это вопрос немного преждевременный. То, что цифровой юрист должен обладать сейчас навыками и компетенцией в сфере технологий – это однозначно. Мы должны знать ту среду, в которой работаем: то есть, если мы не знаем её законов и принципов, по которым она работает, мы ничего не сможем сделать. Мы не сможем ни предотвращать преступления, ни раскрывать эти преступления, ни иным способом взаимодействовать. Поэтому в настоящее время я не могу вам сказать одну компетенцию, две компетенции. Он должен знать, понимать, правильно толковать и применять право, знать и понимать законы IT-технологий, законы, цифры, в которых право сейчас реализуется.