Адаптация бизнеса к цифровым инновациям и вытекающим из них правовым новеллам является обязательным условием для его успешности, заявила в Открытой студии РАПСИ вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ Елена Авакян.

— Елена Георгиевна, мы хотели бы поговорить с Вами о бизнесе в условиях технологического развития и цифровизации. Как Вы считаете, как юрист, права бизнеса с помощью современных технологий расширились или уменьшились?

— Я бы сказала, возможности бизнеса с помощью современных технологий очень сильно расширились: относительно вопроса о правах бизнеса, конечно, в системе глобальной прослеживаемости, которая у нас проявляется в связи с внедрением технологических решений. Говорить сегодня о праве бизнеса на конфиденциальность, о правах бизнеса на сохранение коммерческой тайны становится все сложнее и сложнее, потому что так или иначе цифровые системы обеспечивают слишком широкое проникновение во все сферы бизнеса, одновременно создавая и условия для сохранения этой тайны.

Поэтому я бы сказала так: права бизнеса видоизменились под воздействием цифровой среды. Они где-то обострились, где-то оказались в более скрыто-латентном состоянии, где-то сегодня есть тотальная неурегулированность отношений, и бизнес пока не знает, с какими цифровыми правами он на самом деле имеет дело.

И вообще, что такое «цифровые права»? Это то, что обозначено в таком качестве в законе, или это более глобальное понятие, как цифровые права человека? Я абсолютно убеждена, что без цифровой трансформации бизнес сегодня просто не выживет. Объем задач настолько увеличился, объем населения увеличился, объем продуктов увеличился, уровень жизни, потребности населения увеличились, потребности в обмене информации очень сильно увеличились.

Самое главное — вся экономика переориентировалась. Если раньше было выгодно производить и продавать, в какой-то момент стало выгодно покупать и продавать, а сегодня нередко выгодно привлекать внимание к продукту. Проще говоря, сегодня экономика внимания настолько обострилась, что выгоднее мыть ковер под камерами, чем производить этот ковер и чем вообще продавать ковры. Бизнес трансформируется, а вот жить в экономике данных без цифровизации невозможно. 

— Елена Георгиевна, если мы говорим про адаптацию бизнеса к современности, мы говорим в том числе про импортозамещение IT-продуктов. Что Вы об этом думаете? Бизнесу просто?

— На сегодняшний день очень тяжело, и дело не в отсутствии решений. Надо отдать должное IT-сектору, он во многом довольно быстро среагировал, и были созданы импортозамещающие программные продукты. И базовые, и продукты, замещающие стандартные лицензионные решения в области создания глобальных баз данных. 

И то, что раньше давали глобальные коммерческие решения, сегодня на импортозамещаемых продуктах очень тяжело достигать. Но надо сказать, что с каждым месяцем, каждым днем российские программные продукты в этой части совершенствуются. Но есть огромная проблема. 99% всех решений последние 10 лет создавались на открытом ПО, и основным преимуществом этого ПО была его бесплатность. Все продукты, которые сегодня лицензируются и лицензированы как российское ПО, в том числе с точки зрения информбезопасности, все они платны. Причем, я бы так сказала, чрезвычайно платны.

И получается, что у бизнеса, который изначально был построен на условно нелицензионном программном обеспечении снова возникает необходимость работать с лицензионной моделью, что, конечно, не было запланировано. Большинство компаний не имеет на это бюджета. И я абсолютно убеждена, что государству нужно продумывать некую политику субсидирования, которая позволила бы предприятиям, особенно относящимся к институтам гражданского общества, к объектам критической инфраструктуры, субсидировать расходы, связанные с переходом на лицензированное российское программное обеспечение.

— Говоря о программном обеспечении и открытом коде, часто возникает тема персональных данных и их закрытости и защищенности от воздействия третьих лиц, мошенников и в некоторых случаях иностранных государств. Хотелось бы узнать, как Вы считаете, цифровизация не нарушила баланс между интересами потребителя и бизнеса?

— В области обработки персональных данных, я бы сказала, цифровизация вообще породила проблему, связанную с обработкой персональных данных, потому что до появления глобальных цифровизационных проблем, у нас в каждом доме были желтые страницы, где можно было посмотреть телефон любого гражданина и позвонить ему. Были справочные бюро, где можно было получить телефон любого гражданина. Это не было такой проблемой, потому что это не могло превращаться в массовую обработку данных. Цифровизация породила саму проблему. Поэтому в области защиты и обработки персональных данных есть «бегущие», то есть — нарушающие права и стремящиеся получить как можно больше персональных данных. И есть «догоняющие» — то есть защищающие эти объемы.

Поэтому в этой части полагаю, что здесь как раз сейчас формируется тот самый баланс. А если мы говорим о других сферах бизнеса, в частности о развившихся сейчас активно маркетплейсах, о различных торговых системах, информационных системах, торговых площадках. Есть витрины, есть, соответственно, платформы, это разные электронные явления. Говоря о потребительском экстремизме, в частности, можно сказать, что он усилился, в том числе и благодаря тому, что в сеть вылились сделки, а вместе с этими сделками вылились и все права потребителя. Право вернуть товар, в том числе немотивированно его вернуть, право в любой момент потребовать компенсации за любой недостаток.

Практически это очень сложный момент, связанный с проведением любых экспертиз относительно интернет-товара. Это все сегодня настолько неурегулировано, что «шарик на стороне» потребителя. Хотя, я думаю, что если бы здесь сидел представитель Роспотребнадзора, он бы, наоборот, сказал, что права потребителей массово нарушаются. Поэтому закон о маркетплейсах сегодня активно обсуждается. Именно поэтому изменяются подходы к регулированию маркетплейсов, которые сегодня пытаются назвать агрегаторами информации о товарах, чтобы исключить их торговую сущность.

Это тоже очень большой вопрос. На самом деле, сегодняшний период истории бесконечно интересен для юриста, потому что все настолько красиво, интересно, я бы сказала, по-разному меняется. Нет никакого застоя — у тебя всегда есть, чем занять свой разум. 

— Но при этом возрастает конкуренция, а если возрастает конкуренция, то на рынке остаются только самые большие и крупные игроки. Многие говорят о том, что крупные маркетплейсы становятся прообразом государств и суперкорпораций, в некотором смысле. Как Вы считаете, это повредит сфере купли-продажи?

— Эти вопросы человечество умеет решать с помощью антимонопольного регулирования. Глобальные корпорации создались не сегодня и не в интернете. Глобальные корпорации появились задолго до этого в сфере промышленного производства и торговли. Это вопрос антимонопольного регулирования, это вопрос отслеживания картельного сговора, отслеживания сетевого эффекта деятельности разных маркетплейсов, это вопрос конкуренции глобальных систем.

И мне кажется, что здесь ситуация сильно преувеличена с точки зрения ее остроты. Другое дело, что да, действительно, многие глобальные платформы сегодня уже пытаются предлагать услуги государству. Например, лет пять назад платформа Alibaba вынесла на обсуждение на уровень ООН вопрос о выполнении платформой функций таможенного агента. То есть, когда таможня не взимает платежи, и посылки, идущие от конкретной платформы, они проходят без таможенного оформления, а необходимые таможенные пошлины взыскиваются у источника.

То есть платформа становится таможенным агентом и выплачивает государством полагающуюся ему часть. Вот этот вопрос сразу вызвал неприятие не потому, что так неудобно. Так удобно и экономически, и наверное, — целесообразно. Но это покушение на суверенитет. Это фактически ограничение государства в его суверенном праве определять порядок перемещения товаров через таможенные границы.

И переход части этих функций как делегированных, к иностранной платформе, это тоже очень большой вопрос. Поэтому это тоже вопрос поиска баланса. Другое дело, что бизнес в своем стремлении сохранить рынки, в своем стремлении договориться, значительно более договороспособен в очень разных аспектах своей деятельности, поэтому, возможно, именно эти «бизнесовые» связи в конечном итоге позволят нормализоваться ситуации. 

— Елена Георгиевна, большое спасибо за интервью.