Председатель Совета судей РФ Юрий Сидоренко в эксклюзивном интервью Российскому агентству правовой и судебной информации (РАПСИ/infosud.ru) заявил о необходимости последовательной защиты независимости суда законом и уважением общества. Сидоренко изложил взгляд на проблемы судебной системы изнутри, рассказав о той внутренней коллизии, которую переживает судья, оказавшись один на один с предубежденным агрессивным общественным мнением.

-На этой неделе 55 общественных деятелей выступили против давления на суд, обратив внимание на кампанию по дискредитации судебной системы.

-Я читал изложение их точки зрения в СМИ и согласен с этим заявлением. Нашлись люди, у которых хватило мужества восстать против общепринятого мнения. Многие думают так же, но не все решаются это сказать, потому что боятся попасть под "огонь" СМИ. Ведь сегодня обществу навязано совсем другое направление мысли. Мы не против критики -  мы против лжи, необъективной информации и попыток оказывать давление на суд, которые, к сожалению, сегодня имеют место в СМИ и в Интернете.

-Как с таким давлением бороться?

-Культура должна быть: правовая, внутренняя. Как бороться с хамством? Только воспитанием.

- Вы замечаете усиление давления на суды в последнее время?

-По отношению к суду в России сейчас действительно существует агрессия. Проще всего сказать, что это заказ какой-то группы, или каких-то политиков, но это, по-моему, будет примитивное объяснение, и оно не будет отражать сути происходящих процессов. Говорят про недоверие общества, его недовольство. Но большинство судебных решений не обжалуется: 95 % решений по гражданским делам и 65% по уголовным. Ведь в гражданском процессе в каждом споре есть две стороны, а решение выносится в пользу одной. Недовольные есть всегда, но далеко не всегда они обжалуют неприятное для себя решение. Откуда же столько недовольных в СМИ? Я не знаю, для меня этот феномен необъясним.

- Вы охарактеризовали отношение к судам словом "агрессия"…

-Агрессия, иногда даже со злобой граничащая. Нам в пример приводят судебные системы других стран, но на Западе бы не допустили такого отношения к судам - таких высказываний и заявлений. Критики" просто сели бы в тюрьму.

-Не связываете ли вы эту тенденцию со скандалами вокруг ряда идущих сейчас громких судебных процессов?

-Естественно, эти дела усиливают вспышку агрессии, но это ничто иное, как попытка оказать давление на суд и попытка заранее подорвать доверие к решению суда еще до его вынесения.

-Как именно Совет судей может реагировать на публикации, порочащие российскую судебную систему?

- Если какой-то вопрос обсуждался на Совете судей, и по нему было принято решение в форме постановления, то любой член Совета может ссылаться на это решение. Если же вопрос не обсуждался, и решение не принималось, то никто не может говорить от имени Совета. В соответствии с законом Совет в средствах массовой информации представляет председатель Совета судей. Но я никогда не буду говорить от имени Совета, если не сформулирована его официальная позиция по какому-то вопросу. В крайнем случае, мы можем дать оценку публикации, но органу, средству массовой информации, мы никогда никаких оценок не давали, отрицательных во всяком случае.

-Другой "формат" давления на суд, самого крайнего свойства – это насилие в отношении судей: убийство Эдуарда Чувашова, угрозы, попытки неких лиц разыскать адрес судьи Александра Замашнюка, председательствующего по делу об убийстве адвоката Станислава Маркелова.

-Эта крайняя степень злобы и агрессии, к сожалению, довольно распространена. За последние 5 – 6 лет произошло 10 – 11 убийств судей. Это трагично, но еще хуже, что убийства не раскрываются, за исключением нескольких случаев, когда они произошли на бытовой почве. Государство должно всю свою мощь пускать в ход, чтобы раскрыть эти убийства, чтобы неповадно было, чтобы знали, что нельзя поднимать руку на представителя закона. Я беседовал с американским судьей. У них был случай убийства судьи, и он говорил, что государство потратило на раскрытие этого преступления больше денег, чем на расследование убийства президента Кеннеди. В США все знают, что если поднимут руку на представителя закона, то государство и общество сделают все, чтобы изобличить и заказчиков и исполнителей. А у нас пока не так, к сожалению. Одним словом, чтобы судья мог противостоять давлению, он должен быть защищен: и законом и уважением к судебному решению, к профессии судьи.

-Есть обратная ситуация – это неблаговидные поступки судей.

-К сожалению, да. На протяжении двух десятков лет ежегодно лишаются полномочий от 50 до 100 судей. За это время несколько раз изменялась процедура привлечения судей к ответственности, менялись ее виды, а количество отрешенных от должности неизменно. Значит проблема в том, что в судейский корпус попадают люди недостойные.

-Быть может, процедура назначения судьи несовершенна?

- Она далека от совершенства, но мы неустанно над ней работаем. К сожалению, и конкурс на должность судьи невелик. Работа судьи неблагодарная, тяжелая, опасная, плюс негативное отношение общества. Кто хочет, чтобы в него плевали? Ведь судьям часто привешивают ярлык злодея. Кому хочется на себя это примеривать? Эта работа и без того неблагодарная. Ведь критики думают: какое это удовольствие – посадить человека. Нет, не удовольствие, отнюдь.

- Как изменилась ситуация с давлением на суд по сравнению с 90-ыми годами?

-Тогда давления, как ни странно, было меньше. Почему? Это сложный вопрос. Многие не шли в суд, решали проблемы на "стрелках", с "крышами". Когда же люди стали чаще обращаться в суды, давление усилилось, попытки оказать незаконное воздействие на суд участились.

-Эксперты отмечают, что три важных общественных института объединила обрушившаяся на них волна критики.  Милиция и армия уже сейчас находятся в процессе коренных системных преобразований. Не ожидает ли то же самое и суд? Ведь уже высказывались мнения о необходимости введения в России прецедентного права.

-Фактически, прецедентное право уже существует. Все ориентируются на практику вышестоящего суда. Решения публикуются, и судьи видят, как решаются те или иные вопросы. Вводить прецедентное право де юре я не вижу оснований. Что до критики, исполнительная и законодательная власти также ей подвергаются. Можно сказать, что есть какие-то группы, которые расшатывают ситуацию целенаправленно. Но доминируют ли они, или нет, я не знаю. Есть принципиальные оппозиционеры по отношению к любой власти, а суд – это тоже власть. Система может быть несовершенной, но хаос хуже всего.

-Хаос часто привносят извне. Как вы относитесь к комментариям иностранных общественных организаций и государственных органов по сути принимаемых в России судебных решений?

- Я имел беседу с американским судьей приблизительно полгода назад. Я ему показал "список Магнитского", список юристов, которых нужно подвергнуть остракизму. Я ему сказал, что такие заявления политиков не способствуют улучшению отношений между судьями наших стран. Он же возмутился, когда это увидел. Он сказал, что это недопустимо и у них подобное невозможно.

Беседовал Глеб Кузнецов