Владимир Новиков, обозреватель РАПСИ

12 декабря в России в 17-й раз отмечается День Конституции, который все это время является государственным праздником. До 1977 года, когда была принята так называемая брежневская Конституция (или «Конституция развитого социализма»), данный праздник отмечался каждое 5 декабря. Потом в течение 15 лет праздничным считалось 7 октября,  и этот день был нерабочим. 12 декабря тоже было выходным днем. Но только до 2005 года, когда Госдума приняла поправки в Трудовой кодекс РФ, достаточно существенно «переформатировав» праздничный календарь страны. Может, именно с того момента данная дата и стала такой незаметной.

Ничей праздник?

День Конституции многие путают с другим общероссийским праздником – Днем независимости 12 июня. И происходит это вовсе не от забывчивости. В отличие от первой половины 90-х годов прошлого века все, что связано отечественным Основным законом, сегодня воспринимается обществом крайне консервативно. Не меняют ежемесячно Конституцию сотнями поправок, как было в 1992-м? И хорошо, что не меняют. А про правки трехлетней давности, в результате которых сроки полномочий президента и Госдумы увеличились, соответственно, с четырех до шести и пяти лет, многие уже успели позабыть. Какая разница, сколько будут заседать депутаты очередного созыва, если частью общества под сомнение сегодня поставлена сама легитимность последних парламентских выборов?

В дни празднования двадцатилетнего юбилея российского Конституционного суда его председатель Валерий Зорькин назвал российскую Конституцию наиболее стабильной и трудноизменяемой в мире. Он же, но уже в канун сегодняшнего праздника, в авторской статье в «Российской газете», фактически призвал к умеренности во всех жизненных проявлениях, назвав это человеческое и профессиональное качество незаслуженно приниженным. «Выходящей из берегов оголтелости необходимо противопоставить умную - и одновременно волевую и активную - умеренность. Может быть, главное искусство политики заключается именно в том, чтобы правильно сочетать мысль, волю, активность и умеренность», - пишет Зорькин.

При этом поставить знак равенства между понятиями умеренности и пассивности может лишь крайне недалекий и даже закомплексованный человек. Да и слова Валерия Зорькина не стоит воспринимать чересчур буквально. Ведь на деле возглавляемый им КС из года в год разрешает иногда такие вопросы, за которые орган с пассивными (и уж тем более трусливыми) юристами в составе не взялся бы никогда, придумав десятки уважительных причин. То есть роль человеческого фактора в трактовке нашего Основного закона с годами не снизилась. Скорее, наоборот.

Наверное, еще и поэтому на нескольких знаковых решениях КС РФ этого года в этот День Конституции имеет смысл остановиться особо.

Посмертное право на реабилитацию

Принято считать, что чем резонанснее дело, тем сложнее приходится судьям, которым вольно или невольно приходится его рассматривать. Давление СМИ и общества возрастает многократно, и мало кого из служителей Фемиды это оставляет равнодушым, заставляя, как минимум, нервничать.

Нашумевшее ДТП на Ленинском проспекте столицы, в результате которого погибли врачи Ольга Александрина и Вера Сидельникова, стало и предметом рассмотрения КС РФ. Поводом к этому явилось решение Следственного комитета (СК) при МВД РФ, который в августе 2010 года прекратил уголовное дело по факту данной аварии всвязи со смертью подозреваемой Александриной. Юристы СК сослались тогда сразу на несколько норм действующего Уголовно-процессуального кодекса (УПК) РФ, которые позволяли прекращать уголовное дело в связи со смертью подозреваемого без согласия на то его близких родственников.

Заявители (одним из них был отец погибшей) сочли, что данные нормы УПК РФ неконституционны, так как нарушают принцип презумпции невиновности, право на судебную защиту, лишают родственников умерших права бороться за их доброе имя.

КС фактически согласился с заявителями. В постановлении, провозглашенном в июле 2011 года, в частности, говорится, что, не наделив близких родственников погибшего правом возражать против прекращения уголовного дела, а также правом участия в досудебном производстве, законодатель недопустимо ограничил право погибших на реабилитацию, достоинство личности и доброе имя. При этом, указали судьи, законодатель лишил и самих близких родственников возможности защиты своей чести и достоинства, а также возможности возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием. Поэтому, при возражении близких родственников против прекращения уголовного дела в связи со смертью подозреваемого (обвиняемого) правоохранительные органы обязаны продолжить предварительное следствие и направить дело в суд. А там оно должно быть рассмотрено по существу и в полном объеме.

Результатом такого решения КС РФ стало то, что закрытое было дело пришлось возобновить. И уже суду в недалеком будущем придется ответить на вопрос, что же на самом деле произошло на Ленинском проспекте весной прошлого года. Разумеется, не забыв при этом установить и назвать истинных виновников трагедии.

Критика с оглядкой

Двумя неделями ранее, в конце июня КС РФ признал, что государственные служащие имеют право публично выражать собственное мнение по вопросам, находящимся в сфере общественных интересов, а также информировать окружающих о незаконных действиях или правонарушениях госоргана или конкретного должностного лица.

Помните оперуполномоченного Алексея Дымовского? Его пример оказался заразительным для коллег не только из милиции, но и других правоохранительных органов. Правда, критика начальства или порядков в собственном подразделении почти всем из них вышла боком.

В ноябре 2009 года старший участковый оперуполномоченный Автозаводского РУВД города Тольятти Алексей Мумолин разместил в Интернете ролик, в котором, обращаясь к главе МВД РФ Рашиду Нургалиеву, раскритиковал организацию работы своего управления. Была проведена проверка, в результате которой за нарушение статьи 20.1 закона «О милиции» Мумолину было объявлено о неполном служебном соответствии. Данная норма закона распространяла на милиционеров запрет, установленный другим законом – «О государственной гражданской службе РФ»: нельзя публично высказываться о деятельности своего непосредственного руководства и органов внутренних дел в целом. Проще говоря, сор должен оставаться в избе.

Мумолин не согласился с санкцией, а в ответ получил строгий выговор и был лишен тринадцатой зарплаты. В знак протеста против действий собственного руководства весной прошлого года он провел одиночный пикет, после чего смутьяна уволили из органов.

Аналогичная история произошла с бывшим главным налоговым инспектором Межрайонной инспекции ФНС России по Центральному федеральному округу Любовью Кондратьевой. Ей указали на дверь после выступления на телеканале «ТВ Столица», в ходе которого она усомнилась в законности действий налоговой инспекции при оплате командировочных расходов. Суды, в которые обратилась Кондратьева, подтвердили законность ее увольнения за допущенные высказывания.

В итоге жалобы Мумолина и Кондратьевой оказались в Конституционном суде РФ. И судьи признали право госслужащих на публичное выражение собственного мнения, если оно аргументировано и основано на реальных фактах. Суд отметил, что правоприменителю в любом случае при оценке действий госслужащего следует учитывать содержание высказывания, его общественную значимость, наличие ущерба для государственных или общественных интересов, а также соотносить причиненный и предотвращенный публичным высказыванием ущерб.

И хоть нормы закона «О милиции» (следует отметить, что аналогичное положение оказалось и в действующем ныне законе «О полиции») и «О государственной гражданской службе РФ» не были признаны судом антиконституционными, КС указал, что «оспариваемые законоположения не должны рассматриваться как абсолютно запрещающие госслужащим любые публичные высказывания и оценки, а также не предполагают автоматического увольнения в случае публичного выражения госслужащим своего мнения или убеждения».

Правоприменительные решения в отношении Мумолина и Кондратьевой, также указали судьи, следует пересмотреть в соответствии с этим постановлением КС.

Самое любопытное, на мой взгляд, еще и в том, что именно после данного решения конституционных судей поток видеообращений с критикой начальства как-то сам собой сошел на нет.

Дачная амнистия

Лето этого года вообще было урожайно на постановления КС, которые можно назвать общественно значимыми. И если первые два решения касались определенных социальных и профессиональных прослоек, то третье – всех без исключения. Судьи признали неконституционным положение закона «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан», запрещавшее регистрацию (проще говоря, «прописку») в дачных домах на садовых участках земель сельхозназначения.

Поводом же к рассмотрению дела стала жалоба гражданина Анатолия Воробьева. Он постоянно жил на собственной даче, в садовом товариществе «Варшко-Суходольское» Приозерского района Ленинградской области. Другого жилья у гражданина попросту не было, поэтому ему пришлось временно регистрироваться по месту пребывания – в Санкт-Петербурге. Постоянную «прописку» Воробьеву отказывалась давать сельская администрация, ссылаясь на запретительную норму закона. Того же самого мнения придерживались и суды.

Заявитель совершенно логично посчитал, что подобные запреты нарушают его конституционное право самому выбирать место жительства. Кроме того, отсутствие возможности зарегистрироваться в единственном имеющемся жилье ставит его в неравное положение по сравнению с другими собственниками жилья. Воробьев также полагал, что отсутствие регистрации по месту жительства влечет нарушение его конституционных прав на социальное обеспечение, охрану здоровья и медицинскую помощь.

Конституционные судьи к доводам жалобщика прислушались в полной мере. В их постановлении говорится, что регистрация по месту жительства является способом учета граждан в пределах страны и лишь удостоверяет акт свободного волеизъявления гражданина при выборе им места жительства. Только поэтому регистрационный учет не может носить разрешительного характера.

КС подчеркнул, что законодательство не связывает возможность регистрации по месту жительства с определенным имущественным правом на жилое строение и целевым назначением земельного участка. Таким образом, при регистрации граждан в садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях не затрагивается правовой статус этих объединений. Поэтому регистрация граждан в пригодных для проживания садовых домах, расположенных на землях сельхозназначения, не может изменить целевое назначения земель.

Кроме того, право на свободу выбора места жительства не исключает выбор постоянного места жительства вне населенных пунктов. Поэтому органы регистрационного учета должны регистрировать граждан независимо от места нахождения пригодного для постоянного проживания жилья.

Дело же Анатолия Воробьева судьи велели пересмотреть с учетом высказанного собственного взгляда на проблему.