Евгений Шестаков, управляющий партнер группы правовых компаний ИНТЕЛЛЕКТ-С

Профессия юриста стала особенно престижной с тех самых пор, как в нашем обществе легализовались капиталистические идеалы, то есть с начала 90-х годов прошлого столетия. В эпоху перемен в качестве примера для подражания по всем направлениям общественно-политической жизни были выбраны Соединенные Штаты Америки, чей опыт во всем мире  считался передовым. Так как изначально планировалось развитие институтов гражданского общества и правового государства в России, то и юристам в этих процессах была отведена роль главных претендентов на звание новой российской элиты.  Ведь в мире давно укоренилось мнение о том, что стать юристом - означает получить пропуск в пресловутый "социальный лифт". Недаром у стольких президентов США было юридическое образование.

Мифы и реальность

И вот в 2000 году, казалось бы, российские юристы достигли пика своего могущества, сменив у руля российского государства
"крепких хозяйственников". При этом в нашей стране не произошло, на мой взгляд,  существенного роста влияния самой профессии на экономическую и политическую жизнь.

Я рассудил так потому, что уж очень долго и безуспешно адвокатское сообщество пытается добиться для себя преференций в юридическом бизнесе, инициируя вмешательство государства в свободные рыночные процессы с целью добиться законодательного введения ограничения доступа к оказанию юридических услуг не адвокатами.

Со стороны похоже, что классическая адвокатура, потеряв 90% юридического рынка в пользу обыкновенных юристов (цифры приводятся со слов заместителя министра юстиции Юрия Любимова), жаждет развернуть к себе клиентские и денежные потоки. В этих, на мой взгляд, сугубо рейдерских целях, допускается целый ряд спекуляций со стороны адептов адвокатской монополии.

Так, в обоснование необходимости государственного вмешательства приводятся официальные данные Росстата об объеме оказанных услуг правового характера населению и статистические данные по импорту юридических услуг.  Дескать, смотрите, рынок очень ёмкий, поэтому нельзя оставлять его без внимания. Половина денег так вообще уходит за  границу, в то время как интереснее было бы их заставить работать на внутреннем рынке.

На самом деле данные Росстата ни в коем случае нельзя учитывать при определении объема рынка. Известно, что Росстат не отслеживает реальность сделок, в то время как под прикрытием юридических услуг зачастую проходят операции по обналичиванию денежных средств.

Под юруслугами прячутся откатные коррупционные схемы, а при экспорте -вывод капиталов за рубеж. Наглядно можно представить состояние рынка юридических услуг на следующем примере. Если разделить статистические $3,52 миллиарда на $21 миллион - столько заработала в 2008 году юридическая фирма "Пепеляев, Гольцблат и партнеры", лидер отечественного рынка по объему выручки от юруслуг - мы получим 167. Столько в России должно быть юридических фирм, зарабатывающих как фирма №1. Но это, конечно же, фантастика.

Другая распространенная спекуляция - якобы по определению низкое качество услуг, оказываемых не адвокатскими фирмами, и их неэтичное поведение во всем, вызванное отсутствием обязанности подчиняться кодексу чести адвоката. Мол, адвокаты всегда выигрывают соревнование с обыкновенными юристами в профессионализме и этичности, ибо прошли квалификационную проверку (сдали экзамен), несут ответственность перед адвокатским сообществом за нарушение этических и корпоративных норм. Даже налогов государству больше платят.

Тем не менее, полуграмотные беспринципные "специалисты" вытесняют квалифицированных и благородных адвокатов в самом "вкусном" месте правового консалтинга, связанного с бизнесом, оставляя адвокатам неблагодарную уголовную стезю.

Но я считаю, что на самом деле все по-другому. Что не случайно наследники советской адвокатуры потеряли так много бизнес-клиентов. Они их лишились именно из-за тех своих качеств, которые пытаются несправедливо приписать частным консультантам.

Правовой консалтинг - вещь доверительная, и ни один клиент просто так своего юриста или адвоката, с которым отношения складывались годами, не оставит. Напрашивается банальное, но, тем не менее, самое точное сравнение юриста - с врачом. От плохого врача больные уходят в силу естественных причин, не успев его порекомендовать, поэтому у него и клиентов мало, почти все, считай, случайные. Только помогая выздороветь (решить проблему) врач (юрист) создает реально работающую систему рекомендаций. И ни один клиент не сменит его на другого, неизвестно еще какого. Кому хочется рисковать?

Теперь, когда адвокаты на рынке юруслуг не представляют существенной силы, отдавать им монополию крайне глупо и недальновидно. Такое решение неминуемо приведет к полной дискредитации юридического консалтинга, взвинчиванию цен у немногочисленной касты востребованных бизнес-адвокатов.

Еще адепты адвокатской монополии напоминают всем о скором вхождении России в ВТО, которое, несмотря на то, что стало притчей во языцех, реально пугает многих юристов и адвокатов. Им кажется, что весь рынок заберут себе представители иностранных юридических фирм. Это вряд ли произойдет, так как структура российского рынка малоинтересна для иностранцев: доля высокотехнологичных юридических продуктов на нем настолько мала, насколько неразвит в нашей стране рынок капиталов, насколько превалирует высокомонополизированная сырьевая промышленность над всеми другими отраслями экономики. Иностранным юридическим фирмам почти некому оказывать свои крутые юридические услуги. Тот малый и средний бизнес, который кормит национальные юридические фирмы и адвокатское сообщество, вряд ли посмотрит в сторону импортных консультантов и согласится оплачивать их непомерно высокие почасовые ставки.

Рыночный механизм

Десятилетняя пауза в государственном регулировании юридической профессии и бурное экономическое развитие России привели к неожиданному эффекту: рынок самостоятельно стал регулировать качественные показатели в национальном юридическом бизнесе.

Появились могущественные технологичные и ответственные юридические компании, причем не только в Москве. Естественные рыночные явления сделали рынок юруслуг более цивилизованным.

Перечислю только несколько факторов. Обострилась конкуренция как за клиентов, так и за "светлые головы". Произошла формализация бизнес-процессов. Некоторые юрфирмы превратились в предприятия со сложной внутренней структурой и системой отношений. Начал заполняться образовательный вакуум вновь сформировавшейся кастой бизнес-консультантов, специализирующихся на консалтинге юркомпаний. Стали пользоваться спросом мастер-классы и зарубежные стажировки по управлению. Одна из таких стажировок в Калифорнии превратилась в ежегодное бизнес-мероприятие, собирающее элиту отечественного юридического бизнеса.

В 2005 году впервые в стране, без всякого государственного участия реализовалась идея саморегулирования в юридическом бизнесе. Так, по инициативе крупнейших уральских юридических фирм была учреждена Уральская правовая Палата, которая сегодня переживает процесс перерождения в Российскую правовую Палату. Эта общественная организация давно вышла за пределы одного региона, объединив в своих рядах несколько десятков игроков юридического рынка со всей России, включая Москву. Члены Палаты договорились поддерживать в своих рядах высокие профессиональные и этические стандарты правовой работы. Для этой цели были разработаны и приняты обязательные для членов Палаты "Стандарты профессиональной деятельности на рынке юридических услуг".

Пример Уральской правовой Палаты показывает, что существует иной реально работающий механизм регулирования рынка юруслуг, альтернативный адвокатской монополии. И, возможно, более эффективный. При этом к нему явно тяготеет свободолюбивое сообщество юристов-консультантов. Немаловажно, что в современных теориях государственного управления саморегулирование считается более эффективным, нежели прямое государственное вмешательство.

Самое главное достижение десятилетия - повышение уровня самосознания юридических консультантов, приводящее в отдельных случаях даже к самостоятельному ограничению свободы предпринимательской деятельности стандартами качества и институтом саморегулирования.

Это достижение внешне проявилось в изменении отношения к юристам со стороны потребителей их услуг, которые наконец-то научились отличать юриста-консультанта от адвоката по уголовным делам, и начали ценить качественные и технологичные юридические услуги.

Диалог с государством

Два года назад публично обсуждался законопроект "Об оказании квалифицированной юридической помощи". Он, как все помнят, был принят в штыки как юристами-консультантами, так и адвокатским сообществом. Уже тогда адвокаты проигрывали борьбу за свою монополию, так как предполагалось существование некой конвертации практикующих юристов в адвокаты без экзаменов. Представители адвокатского сообщества категорически не принимали такие правила игры, называя новых адвокатов "пеной", которую к ним может "надуть".

Адвокатское лобби настаивало на жестком варианте входного фильтра в адвокатуру, когда все новые члены адвокатского сообщества обязаны проходить экзамены и тому подобные входные барьеры.  Проект не прошел. Но общественная дискуссия вокруг судьбы юридического бизнеса привлекла Минюст РФ как потенциального регулятора рынка.

В последнее время информационный фон вокруг реформы юридической профессии вновь накалился. Юридическое сообщество замерло в нетерпении и страхе в ожидании новых законодательных инициатив.

Из звучащих намеков и недомолвок со стороны инициаторов процесса можно сделать утешительные выводы о том, что юридический бизнес не будет реформирован по жесткому адвокатскому сценарию.

Мне импонирует современный подход, который транслируется как со стороны министра юстиции Александра Коновалова, так и со стороны его заместителя Юрия Любимова, ответственного за реформу.

Чиновники публично заявляют о несоответствии профессиональным и этическим требованиям юридической профессии не только неких абстрактных юристов, но и адвокатов. Наиболее вероятным сценарием развития событий они считают объединение консультантов на основе адвокатского статуса, но с оглядкой на интересы влиятельной группы многочисленных представителей российских юридических фирм.

Ни я, ни многие мои коллеги-руководители и партнеры российских юридических фирм, ни под каким соусом не хотим вступать в старую уголовную адвокатуру. Ее дух и стиль работы, нежелание меняться и то, что принято называть бэкграундом,  не соответствуют  представлениям о современных требованиях к юридической профессии.

Наиболее подходящим для многих из нас вариантом является объединение на основе принципа саморегулирования. Менее интересным, нежелательным мы видим вхождение частнопрактикующих юристов в специализированную гражданскую адвокатуру или даже более мелкие адвокатские сообщества, сформированные по отраслевому принципу. Главное условие - сохранение независимости и изолированность от влияния классической уголовной адвокатуры.