Аркадий Смолин, обозреватель РАПСИ
МВД РФ предлагает законодательно закрепить процедуру выборочного досмотра пассажиров метрополитена. Поиск незаконного оружия или взрывчатки на входе в подземку официально рассматривается как антитеррористическая мера. Однако превращение метро в зону повышенного контроля, скорее всего, призвано сыграть важную роль совсем в других социальных сферах.
В 2011 году планируется установить 140 многофункциональных терминальных комплексов на 12 станциях Кольцевой линии московского метро, еще 112 систем контроля будет установлены на 14 станциях метрополитена Санкт-Петербурга. К 2014 году в рамках программы по транспортной безопасности планируется оборудовать досмотровыми системами все станции метро страны.
Антитеррористическая кампания в метрополитене пока выглядит весьма капиталоемким, но низкоэффективным проектом. По словам главы МВД Рашида Нургалиева в рамках его реализации только на оснащение полиции уже выделено 1,8 миллиарда рублей, еще 61,5 миллиона рублей помощи метрополитену направят власти Москвы, соответствующий указ уже подписал столичный мэр Сергей Собянин. В конце прошлого года сообщалось, что всего в рамках программы "создания комплексной системы обеспечения безопасности населения на транспорте" доля метрополитена составляет 12 миллиардов рублей за четыре года.
Между тем, зарубежный опыт показывает, что никакие меры безопасности в метро не способны предотвратить теракт.
Например, схожий проект начала реализовывать еще в 2006 году лондонская полиция (метрополитен полис). Для этой цели было создано новое подразделение, объединившее аналитиков разведданных, следователей и оперативников. За последующие годы Великобритания несколько раз меняла уровень террористических угроз. Когда гайки были закручены до предела, полиция вынуждена была признать, что никакие методы реагирования не способны обеспечить должный уровень общественной безопасности. После чего британские службы безопасности сконцентрировались на поиске и обезвреживании террориста до того, как он вышел из дома с взрывчаткой.
Иллюстрацией абсурдности расположения досмотровых систем на входе в метро может послужить хотя бы тот факт, что одни из наиболее страшных терактов в Москве происходили вовсе не на платформе и не в поезде, а непосредственно возле входа – в подземном переходе на Пушкинской площади, у вестибюля станции "Рижская". То есть прямо перед зоной контроля.
Так что вряд ли планируемые нововведения, о которых сообщает "Российская газета", смогут существенно повлиять на нейтрализацию террористической угрозы. Тем более что никакой принципиальной новизны во внедряемых методах нет.
"Я не понимаю, какие дополнительные основания нужны для того, чтобы контролировать и обеспечивать безопасность граждан. Сейчас закон это (выборочный досмотр) позволяет", - отметил глава думского комитета по транспорту Сергей Шишкарев. Он убежден, что сотрудники правоохранительных органов уже сегодня имеют законное право остановить любого подозрительного субъекта для осмотра.
"Зайцы" опаснее убийц
Какой же тогда смысл в таком "тавтологическом" законопроекте?!
Дело в том, что, скорее всего, главной целью обсуждаемой программы вовсе и не является борьба с терроризмом. Появление на каждой станции метро специально подготовленных полицейских и сотрудников службы безопасности, возможно, и не предотвратит теракт, но перепрыгивать турникеты теперь станет, определенно, сложнее.
Поскольку речь в законопроекте идет о выборочном контроле, он вполне может применяться в качестве инструмента воспитания: требование пройти на "проверку" выглядит как репетиция задержания и даже ареста, грамотное применение которого может дать сигнал обществу об активизации работы правоохранительных органов.
Важнейшим моментом в этом законопроекте является выбор принципов определения "подозрительных субъектов", которых следует привлекать к прохождению контроля.
При "лояльном сценарии" служба безопасности метро может задерживать на входе "для проверки" не только мигрантов, но и "зайцев", бомжей, переносчиков крупногабаритных вещей... Таким образом, "заточенные" на поиск террористов сотрудники служб безопасности не будут простаивать без дела, а займутся предотвращением административных правонарушений в метро. Кроме того, усиление полицейского контингента в метро, возможно, позволит привлечь к ответственности хулиганов, попрошаек, мусорящих людей – и других нарушителей правил пользования метрополитеном.
Если же полномочия метрополиции будут расширены, то антитеррористический контроль может превратиться в правоохранительный фильтр. "Зайцы" и другие правонарушители, а также подозрительные субъекты в ходе доскональной проверки (формальным поводом которой является подозрительный вид человека или нарушение правил поведения в метро) могут быть идентифицированы как разыскиваемые преступники. В любом случае, внесение сведений о нарушителях в полицейскую базу данных на досмотровом посту в метро существенно повысит их мотивацию для соблюдения в дальнейшем всех правил и законов.
Формирование "зоны нетерпимости" для малейших нарушений в сердце социального взаимодействия столичных жителей (коим является метрополитен) способно изменить общественное восприятие самого понятия "закона и права". Доказательством чему может служить нью-йоркский опыт борьбы с преступностью.
В восьмидесятых годах в этом городе ежедневно совершалось более полутора тысяч тяжких преступлений, в том числе 6-7 убийств. При этом 170 тысяч пассажиров пробирались в метро бесплатно, контролеров возле турникетов заменяли бродяги, которые и собирали входную плату, вместо полицейских вагоны "патрулировали" грабители…
В 1990 году на должность начальника транспортной полиции Нью-Йорка был нанят Уильям Браттон. Игнорируя тяжкие преступления, он сразу взялся за борьбу с безбилетниками. Браттон выставил возле турникетов переодетых полицейских, которых отлавливали безбилетников и, сковав наручниками, выстраивали их в цепочку на платформе. Когда скапливалось достаточное количество нарушителей, их провожали в полицейский автобус, где обыскивали, снимали отпечатки пальцев и проверяли по базе данных.
Позже Браттон объяснил, что посчитал огромное число "зайцев" показателем отсутствия порядка. По его словам, безнаказанный вандализм в метро и безбилетный проезд поощрял совершение более тяжких преступлений. Действительно, в течение первых же двух лет работы Браттона уровень преступности резко упал не только в нью-йоркской подземке, но и по всему городу.
Теория разбитых окон
Этот случай получил научное обоснование в сформулированной Джеймсом Уилсоном и Джорджем Келлингом "теории разбитых окон". В ней говорится о том, что на противозаконное поведение человека важнейшее влияние оказывает то, что он видит вокруг. "Если кто-то разбил стекло в доме и никто не вставил новое, то вскоре ни одного целого окна в этом доме не останется, а потом начнется мародёрство".
Социологи из Гронингенского университета подтвердили эту теорию шестью экспериментами. В одном из них они положили в почтовый ящик конверт с прозрачным окошком, из которого явственно проглядывала купюра в 5 евро. Экспериментаторы следили за проходящими мимо людьми, подсчитывая число краж. В ситуации, когда соблюдалось чистота, только 13% прохожих присвоили конверт. После того как ящик разрисовали бессмысленными граффити конверт украли 27% прохожих, а разбросанный мусор вокруг чистого ящика спровоцировал на кражу 25% людей
После Нью-Йорка "теория разбитых окон" нашла широкое применение на практике и в других городах США, Европы, Южной Африки, Индонезии... По всей видимости, теперь ее берут на вооружение и в России.
Избыточный государственный пиар принимаемых мер по обеспечению "антитеррористической безопасности" в метро позволяет предположить, что истинной целью этой кампании является достижение воспитательного эффекта. При этом выделение материальных и человеческих ресурсов на такую "мелкую" проблему как хулиганы и безбилетники (которым, к тому же, у нас многие сочувствуют) способно вызвать крайне мощную волну народного негодования. Поэтому стратегия маскировки истинных целей под популярный тренд "борьбы с терроризмом" выглядит вполне обоснованно.
Эту версию подтверждает синхронное появление целого пакета законопроектов, ужесточающих ответственность за правонарушения на транспорте. Чтобы не привлекать излишнее общественное внимание, они были поделены между разными рабочими группами и даже различными органами власти.
Сразу после майских праздников стало известно о депутатской инициативе наказывать хулиганство в метро или электричке лишением свободы на срок до семи лет. Одним из авторов законопроекта стал глава Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников. Причем, если обычное хулиганство грозит штрафом до 4 тысяч рублей, то аналогичное преступление на общественном транспорте будет "стоить" от 500 тысяч до 1 миллиона рублей.
Таким образом, общественный транспорт (и метро в особенности) законодательно становится зоной особого режима - "боевой готовности" правоохранительных органов.
А пару дней спустя комиссия Мосгордумы по законодательству предложила увеличить штраф за безбилетный проезд в московском метрополитене в 10 раз - со 100 рублей до одной тысячи. Предлагается наделить учреждения департамента транспорта города полномочиями по рассмотрению дел, связанных с безбилетным проездом, а также наделить должностные лица этих учреждений полномочиями по составлению протоколов о таких нарушениях, а контролерам предоставить возможность рассматривать и составлять протоколы.
То есть контролерам передаются функции полицейских – а значит, следует ожидать соответствующего повышения их статуса и мер безопасности, иначе этот документ станет профанацией. Вероятно, в случае его принятия, попытка сбежать от контролера может быть практически приравнена к оказанию сопротивления сотруднику правоохранительных органов со всеми вытекающими последствиями.
Значение социальной нормы
Возможно, "правовой нигилизм" вовсе не является врожденной чертой русского характера и даже далеко не всегда его можно назвать проявлением низкой культуры граждан. Корень проблемы может заключаться в "когнитивной перегрузке": человек, живущий в большом городе, стремится свести к минимуму количество перерабатываемой информации. Во избежание "зависания" мозг использует готовые сценарии поведения, которые заимствуются из окружающей среды.
Сейчас такой моделью поведения выступает полная безответственность, коей способствуют картины безбилетного проезда, вездесущие граффити, мелкое хулиганство и другие формы пренебрежения к соблюдению государственных законов и социальных правил общественного поведения.
Социологическая и экономическая науки давно подтвердили тот факт, что в любом государстве именно соблюдение социальных норм является первоосновой общественного порядка. Если социальной нормой является соблюдение закона, то правонарушитель оказывается в меньшинстве. Стимулы к совершению преступления снижаются – поскольку высока вероятность поимки преступника. Россия же пока относится к другому типу – где нарушители правил составляют большинство, со всеми вытекающими последствиями.
При идеальном развитии вышеописанного сценария именно правила пользования метрополитеном могут стать базисом для построения новых социальных норм, которые сможет, наконец, понять и признать большая часть общества. Если страх перед нарушением правил в метро станет привычкой, то, возможно, "по инерции" мы придем и к соблюдению всех принципов и законов поведения, принятых в цивилизованном обществе.
